отсель досель!.. Еще добавить?
- Не кор-ректно горячитесь, - металлическим тоном выговорил Василий
Иванович, опустив веки. - Это уже...
- Прошу прощения, Василий Иванович, корректно я отказываюсь спорить!
- Ну что ж, и прекрасно! Прекрасно. Я тоже ненавижу это категорию
людей, названных вами. А дальше?..
"Зачем я здесь сижу, молчу и слушаю все это? - подумал Никита с
внезапным и ясным осознанием своей ненужности здесь, глядя на колыхающиеся
в папиросном дыму лица гостей. - Мама умерла, ее нет, а я здесь сижу, и
какой-то юбилей, и какой-то дотошный профессор, и мой брат Валерий..."
- Диночка! - вдруг позвал Валерий и встал, улыбаясь ей, взъерошил с
решимостью жесткий ежик волос. - Давно мы с тобой не танцевали. Может,
магнитофон крутанем, а? Составим в соседней комнате свою фракцию, возьмем
Никиту...
Валерий, подмигнув Никите, подошел к Дине. А она, не вставая,
неуверенно перевела блестящие глаза на Грекова - тот, почему-то прикрыв
лоб ладонью, трясся от беззвучного смеха, - затем быстро посмотрела на
замкнуто-хмурого Алексея и так отрицательно покачала головой, что волосы
замотались по щекам, сказала своим детским голосом:
- Нет, нет!
- Жаль, - проговорил Валерий и подергал галстук, глядя на узкоплечего
профессора. - Напрасно, Диночка!
Василий Иванович, плоско сомкнув губы, сидел, выпрямившись над столом,
высокий лоб блестел, как влажная кость, и, невозмутимо-корректный, желтой
рукой пододвинул тарелочку с салатом, покопался в нем вилкой. Но есть не
стал, произнес с едким сожалением все понявшего человека:
- Нет, порой надобно во все колокола бить! Иначе поздно будет. - Он
отложил вилку и тяжело блеснул глазами на молодого белокурого человека,
как бы особенно предупреждая его. - Пора бы уже прекратить разрушение
идеалов. Да, пора!
- Слушайте, коллега! Милый Василий Иванович! - с яростным сопением
завозился на своем стуле тучный бритоголовый профессор в расстегнутом на
круглом животе пиджаке и, обращая багровое свое лицо к Василию Ивановичу,
воздел крупные руки, потряс ими в юмористическом ужасе. - Умоляю, коллега,
не обобщайте, не рисуйте погребальных картин, не надо, пощадите! Не
набирайте номер пожарной команды!
- К счастью, как я понял давно, я - оптимист.
- К счастью? К счастью, вы сказали? Как вы сказали? Хо-хо! М-да! К
счастью!
- Это, к сожалению, мое счастье, профессор.
- Сомневаюсь, весьма сомневаюсь, Василий Иванович!
- Друзья, друзья! Минуточку внимания... Разрешите прорваться в ваш спор
на правах хозяина дома!.. - послышался тотчас умиротворяющий мягкий тенор
Грекова и звон вилки о бокал. - Прошу одну минуточку терпения!
Беззвучно, как давеча, смеясь, с веселым видом показывая, что не желает
никого убеждать, спорить, он поднялся, демонстративно налил себе в бокал
шампанского и заговорил шутливо:
- Смею надеяться, что мое показательное действо было всеми
недвусмысленно понято. Более того, как председатель ученого совета, должен
напомнить, что мы, уважаемые коллеги, забываем о прямой и немаловажной
задаче на данный вечер. Мы забыли о наиважнейшей цели нашего внеочередного
вечернего
